В апреле 2022 руководство поручило дворнице Ульяне Листьевой (имя изменено коллегами из «Медиазоны» из соображений безопасности) разнести по квартирам повестки из военкомата. Ульяна согласилась, но решила сделать так, чтобы эти повестки никто в итоге не получил.
«Я не хочу, чтобы кто-то еще поехал [на войну], чтобы это продолжалось, а главное — я не хочу принимать в этом участие. Но если бы я отказалась, это сделал бы кто-нибудь другой, тот, кто будет выполнять эту работу добросовестно», — рассказала она «Медиазоне».
Прежде чем начать она проконсультировалась с юристами. Те посоветовали давать получателям повестки контакты организаций, которые могут оказать призывникам и резервистам юридическую помощь — бот коалиции юристов и экспертов российских правозащитных организаций по альтернативной гражданской службе и сайт «Комитета солдатских матерей в Петербурге».
В большинстве квартир Ульяне просто не открыли, в нескольких — сказали, что указанный в повестке человек не живет по этому адресу. Тем же, кто открывал дверь, Ульяна говорила, что им пришла повестка, но сделана она не по форме, и предлагала отказаться от подписи о получении.
«Я могу сказать, что мне не открыли двери, но если меня будут проверять, скажите, что вас сегодня не было дома, у вас не работал звонок, вы спали беспробудным сном, чтобы меня тоже не подводить. Я просто опущу ее к вам в ящик, а оттуда ее могут похитить», — предлагала она мужчинам.
В нескольких квартирах — тех, где к разговору присоединялись жены и матери, — ей удалось передать контакты правозащитников.
В среду, 21 сентября, после объявления «частичной» мобилизации, Ульяне снова выдали повестки — но если раньше их приходило около 20 за раз, сейчас пришло 300.
В этот раз Ульяне открывали почти в каждой квартире, но повестки под подпись не брали — и гораздо охотнее, чем весной, записывали контакты правозащитников.
«Я не вручила ни одной повестки. В законном поле руководство мне ничего не сделает. А если поле будет не законное, то какие варианты-то? Либо стать скотом, либо не стать. Уж лучше не стать. Это, можно сказать, последняя моя степень свободы, и я ей пользуюсь, — говорит Ульяна. — Я хочу раздавать эти повестки. И именно так, как я это делаю. Рассказывая получателям, что это незаконно. И шлите это всё в жопу вместе со мной».
|